Я молюсь не в сторону Каабы (школа-медресе)

Страница 1

Неподалеку от ханской мечети находилась школа-медресе, где мальчики обучались грамоте. Здесь учился Ашык Омер (1621— 1707) — известный поэт, паломник и путешественник, про кото­рого литературоведы говорят, что был он «Есениным средневе­ковья». Само слово «ашык» по-арабски означает «влюблен­ный». Родился Ашык в Гёзлёве, в семье скорняка. Он был единственным сыном, его любили, о нем заботились. Когда при­шло время, родители отправили сына в школу.

Дальнейшие факты судьбы поэта неразделимо переплелись с легендой. Она гласит, что мальчик учился плохо, над ним сме­ялись товарищи, его ругали учителя. И так устал он, что однаж­ды пошел на кладбище и стал призывать ангела смерти Израила, чтобы тот прекратил его никчемную жизнь. Долго молился мальчик, а потом, утомленный, уснул. Во сне явилась к нему с небес прекрасная гурия и вручила музыкальный инструмент — саз.Она сказала, что молитва услышана Аллахом, что суждено Ашыку отныне быть первым среди избранных — сочинять стихи и песни, да так, словно «низать жемчуга мудрости»! Будет он скитаться по белу свету и петь для людей о жизни и любви. На прощание небесная дева сказала: «Когда ты умрешь, Ашык, мы снова встретимся, уже не на земле, но в садах Фердевса, на небе. Там будет тебя ждать моя любовь».

Проснулся мальчик и, должно быть, горько пожалел, что это был всего лишь сон. И пошел на другой день в постылое медресе, уверенный, что и сегодня его ждут одни только понукания и на­смешки. И вдруг . (о, как похожи сказки разных народов этим спасительным, чудесным «вдруг»!) — стал отвечать на самые слож­ные вопросы, да не как-нибудь, а в стихах. За одну ночь из своего божественного сна узнал он столько, сколько ведомо лишь выда­ющимся людям ислама — Светильникам Веры.

Ашык ушел из своего города и стал бродячим поэтом. Он пел свои стихи, иногда сочиненные экспромтом, и аккомпаниро­вал себе на сазе. Помимо многих странствий, совершил поэт святое дело мусульманина — хадж в Мекку. В Гёзлёв он вернулся только к старости. Над его могилой возвели мечеть, чтобы правоверные ценители поэзии приходили к нему на по­клонение, как к святому.

Давно нет той мечети, а могила, как полагают ученые, осталась на Карантинном мысу, возле нынешнего морского вокзала. Люди читают стихи Ашыка, поют песни о его любви к гурии — небес­ной деве, которая принесла будущему поэту дар Аллаха и потом дождалась его на небесах. Поют и не замечают того, за чем ревниво следило мусульманское духовенство. Или просто про­щают поэту, ведь он Божий избранник, и Всевышний спросит с него строже, чем с простого человека, но — за инное .

В земной жизни сила любви, да и сила личности Ашыка таковы, что он бросает вызов даже религиозным общепринятым нормам. Как всякий мусульманин, пять раз в день совершает он молитву, но когда все бьют поклоны в сторону святой Каабы, что делает Ашык Омер? На это нам ответит его дерзкая стихотвор­ная строка, всего лишь образ, но какой! «Я молюсь не в сторону Каабы — я поворачиваюсь к твоему лицу».

Произведения нашего знаменитого земляка, тюркоязычного барда, долгое время оставались недоступными. Только в 1894 году Исмаил Гаспринский издал книгу его стихов, а вторая вышла в свет еще почти сто лет спустя. Но и теперь они ждут своего переводчика, который должен, кроме обладания поэтичес­ким мастерством и знания арабского и тюркского языков, под­няться до философского осмысления мира. Чтобы понять всю глубину поэзии Ашыка Омера, надо изучить поэтов-суфистов Физулия, Руми, Саади и других, которые заметно повлияли на его творчество. Более того, надо постараться постичь сам су­физм (о кем мы расскажем позже). К примеру, некие высшие идеи передаются поэтом символически, через образы соловья и розы. Здесь опять слышится перекличка с Есениным. Помни­те? «Слышишь, розу кличет соловей .».

По-настоящему осмысленные стихи Ашыка Омера могут явить нам отголоски той восточной мудрости, которую так и не постиг пресыщенный цивилизацией Запад. А пока давайте, почитаем в готовом переводе то, что проще, что в равной мере подходит для любой страны, для любого времени:

Что-то с миром случилось: в нем нету покоя,

Благородство и честность пропали куда-то,

Справедливость исчезла — ведь время такое,

Что никто не жалеет ни друга, ни брата.

Все кичливыми стали, а чем тут гордиться,

Если в душах одна лишь жестокость таится?

Все к наживе и роскоши стали стремиться,

Забывая о сердце, — какая утрата!

Совершенство в нужде, а ничтожество в славе.

Торжествует любовь лишь в богатой оправе,

Но, Омер, ведь на Бога пенять мы не вправе,

Люди сами в несчастьях своих виноваты.

***

Кому-то смерть принять, кому-то жить

Так власть свою вершила ты, судьба.

В ту чашу, что пришлось мне осушить,

Любовь и хмель вложила ты, судьба.

Все потерял — богатства мне не впрок,

Закон любви, зачем ты так жесток?

С бедою сладишь — горе на порог,

Не зря меня страшила ты, судьба.

Праведность в Новом Завете
Обычному для Септуагинты переводу еврейского корня sdk ("праведный") в Новом Завете соответствует группа слов с греческим корнем dik. Однако новозаветное понимание праведности выходит за пределы ветхозаветного стандарта. Появляе ...

Родоплеменные культы
Наряду с рассмотренными выше достаточно развитыми мировыми и региональными религиями, большинство из которых имеет значительное число последователей, в некоторых районах земного шара еще сохранились довольно примитивные родоплеменные куль ...

Отношение к религии
До тех пор пока некоторые группы открыто демонстрируют свои религиозные убеждения, для большинства американцев религия остается делом совести, которое не принято обсуждать в ежедневных разговорах. Подавляющее большинство отправляют веру в ...